Долг (Пьеса в пяти действиях)

(Окончание.
Начало В № 30-31)
Действие третье.
Сквер. Бауди, Умар, Роман и Вера вспоминают дела минувших дней.
Умар: — И чем все это закончилось?
Роман (с дрожью в голосе): — Рана была смертельной… Мать ушла в мир иной, так и не приходя в сознание… Спасибо Бауди: очень нам помог с организацией похорон…
Умар: — Понятно… (пауза). Переехали на новое место жительства без проблем?
Роман: — Разве могут быть проблемы, когда рядом такой надежный друг, как Бауди? Он и дом у нас купил по очень приличной цене. Помог с перевозкой домашнего скарба.
Умар: — Все равно нехорошо получилось… Ты же уже через полтора года вступил на землю своих предков и своих друзей с автоматом наперевес.
Роман (резко): — Слушай, Умар, ты служил в армии?
Умар: — Не пришлось. А что?
Роман: — После переезда в Краснодарский край меня в мае 1994 года призвали в армию. А еще через полгода наш полк отправили в Чечню. Я не хотел воевать и не был готов к этому. И таких, как я, в части было 50 процентов личного состава. Но нас никто ничего не спрашивал. К твоему сведению, в армии приказ исполняется без обсуждения. А у рядового состава нет возможности написать рапорт и уйти со службы. Это генералы могут себе позволить такую вольность.
Умар: — Можно было перебежать в «лагерь противника». А ты не сделал этого! Ты стрелял по нашим, возможно, и убивал людей…
Роман: — Ты точно знаешь, что от моих пуль гибли люди?
Умар: — Это же элементарно: на войне как на войне. Если не ты убьешь – тебя убьют. Тут уже вольно-невольно выбор делаешь в свою пользу…
Роман (с легкой ухмылкой): — Это в американских боевиках есть такие «затасканные штампы». Я «варился» в этом «котле» и скажу тебе, что и ситуации были разными: и воюющие стороны по-разному вели себя…
Бауди: — А я считаю, что виноватых следует искать не среди рядового состава, а там, где принимались политические решения и разрабатывались боевые операции. И здесь можно обнаружить столько вероломства, продажности, двойных стандартов, а то и глупостей, которые и лежат в основе чеченской трагедии.
Роман: — Совершенно верно. Наши воинские подразделения абсолютно не были готовы к боевым действиям. Более того, в армии царил бардак… И это при том, что были силы в Москве и извне, которые хотели через Чечню армию окончательно добить.
Умар: — Конечно… конечно… опять происки врага извне! Вы хоть иногда назовите эти силы. Я, журналист – привык работать с фактами!
Роман: — А то ты не знаешь? Вспомни этих депутатов Госдумы и разного рода правозащитников, которые сидели в подвалах Президентского дворца рядом с Дудаевым и Удуговым и поддерживали дух ребят, защищающих город. Это «твои» либералы-провокаторы там сидели…
Бауди (задумчиво): — И ребята бились… Сражались мужественно и отважно, думая, что весь мир им спешит на помощь… Они не знали, что являются слепыми исполнителями чьей-то злой воли. А по сути – пешками в этой большой, грязной, кровавой игре… И погибали самые храбрые и мужественные…
Вера: — Ребята, политика и вправду – грязное дело. Но не нам ее чистить. Давайте поменяем тему разговора.
Умар: — Я не против… Но мы должны знать главных виновников кровопролития на чеченской земле. Их имена известны…
Бауди: — Тогда огласи свой список…
Умар (встает): — Ельцин… Грачев… Их ждет новый Нюрнбергский процесс! Я не прав?
Бауди: — Прав в части их виновности. Насчет «процесса» — сомневаюсь. Да, они навсегда останутся в памяти нашего народа, наряду с Ермоловым, Сталиным и Берия. Но если называть всех виновников чеченской трагедии, то будем честны до конца: вина лежит и на Дудаеве с Масхадовым. Кто-кто, а они должны были знать, во что может вылиться их не продуманная до конца политика…
Умар: — Можно подумать, что в Кремле собирались с ними договариваться. Любые двусторонние переговоры отчасти означали бы признание суверенитета республики.
Бауди: — А ты уверен, что Дудаев действительно добивался юридической независимости Ичкерии?
Умар: — Несомненно!
Бауди: — А почему он тогда не провел референдум по вопросу взаимоотношений с Россией, не заручился поддержкой народа? Он же обещал это сделать на следующий год после своих выборов…
Умар: — Референдум, наоборот, мог углубить политический кризис.
Бауди: — В 92-м многие чеченцы верили в сказку о своем светлом будущем в рамках суверенного государства. Они готовы были отделиться от ельцинской России после распада СССР. Но референдум так и не состоялся. Имей Дудаев на руках документ о проведении масштабного опроса населения с нужными для себя итогами, Ельцин вряд ли решился бы двинуть войска на Чечню.
Умар: — Ой не говори! Разве хасавюртовский договор о мире не должен был помешать властям России идти с войной на Чечню в конце 99-го года?
Бауди: — Должен был. Если бы первыми военные действия не начали Басаев с Хаттабом, организовавшие рейд на Дагестан, то есть на Россию.
Умар: — Так не Масхадов же объявил войну России как глава государства!
Бауди: — Он должен был официально отмежеваться от вероломной вылазки Басаева и компании. Но не сделал этого. А не сделал, потому что те могли и его сместить.
Умар: — Ты хочешь сказать, что Масхадов боялся вооруженной оппозиции?
Бауди: — Именно так! А «дагестанские события» еще больше заставили Аслана тревожиться, ведь басаевский рейд осуществлялся на деньги Березовского! А тот был очень влиятельным человеком в окружении Ельцина… Вот ичкерийский президент и прикусил язык…
Умар: — Интересно у тебя получается: Масхадов – трус, Басаев – провокатор. Остались еще ярлыки?
Бауди: — Ты сам знаешь, с какой гордостью я рассказываю о настоящих героях – чеченцах! Но тут не могу…
Умар: — А кем тогда для тебя является Роман, который стрелял в твоих соплеменников?
Роман (гневно): — Это уже называется «удар ниже пояса». Умар, а кто тебе сказал, что я стрелял в чеченцев?
Умар: — А чем ты занимался, когда от рук защитников города гибли твои однополчане?
Роман (спокойно): — Я стрелял часто и много, меньше – одиночными, чаще – очередями. От души опустошал магазины автомата. Я отличный стрелок, мог быть и превосходным снайпером. Но видит бог, мои пули летели куда угодно – в небо, в землю, в руины домов, но не в человека.
Бауди (трогательно): — Ты это, серьезно, Рома? Это же война? Ты не убьешь – убьют тебя…
Роман: — Как видишь, я не убивал, меня не убили… Не мог я стрелять в своих земляков. Не мог взять на себя грех убийцы по воле генералов-карьеристов, решивших танками напугать чеченцев и за две сутки взять город.
Умар: — А почему стрелял? Ведь можно было экономить боеприпасы?
Роман: — Можно было. Но, расходуя пули, я мог спасти кому-то жизнь или сберечь здоровье…
Бауди (встает): — Умар, ты у меня спрашивал, кем для меня является Рома? Да, мы друзья по жизни. 30 лет, как знаем друг друга. Но сегодня он для меня открылся в новом свете. (Обнимает за плечи Романа). Рома, отныне ты для меня герой. Это очень благородно!
Роман: — Нет, Бауди, я не герой. Я просто человек, который умеет оценивать людей по достоинству и отдавать дань благородству настоящих героев… Давайте я вам расскажу одну историю…

Действие четвертое
1994 год. г.Краснодар. Парк. Десантники отмечают свой профессиональный праздник, ведут себя разнузданно, пристают к прохожим. Милиция на хулиганствующих бывших десантников не обращает внимания.
По аллее идет девушка, ей дорогу преграждают четверо молодых людей в тельняшках и в голубых беретах. Один из бывших десантников, неадекватный в своих действиях, командует:
- Девушка, стоять! Раз-два!
(Девушка пугливо останавливается).
Первый «десантник»: — Очей моих свет! Как тебе мой голубой берет?!
Девушка: — Красивый головной убор…
Первый «десантник» (вызывающе): — Я не понял в упор: причем тут головной убор?!
Девушка: — Ты спросил – я ответила…
Второй «десантник»: — А ты не дерзи! Перед нами вон менты по стойке «смирно» стоят.
Девушка: — Ребята, извините, но мне некогда, я спешу…
Второй «десантник»: — Подождет твой… Скажешь, что мы задержали!
Третий «десантник» (снимает свой берет): — Хлопцы, мне кажется, в ее прикиде явно не хватает моего берета! (Пытается надеть берет на голову девушке. Та отмахивается, и берет оказывается на газоне).
Третий «десантник»: — Да она вообще борзая я смотрю! А ну, иди сюда! (Берет девушку за руку, заламывает ее за спину). Давай поднимай мой берет и надень на себя! Шнель, шнель!
Первый «десантник»: — Кому говорю: надень берет и ко мне тет-а-тет!
(Девушка делает попытку вырваться, но ее берут в кольцо. Слышны голоса: «Девушка, вы окружены! Вам капут!).
Девушка: — Лю-дии! На по-мощь!
(Несколько человек трусливо проходят рядом. Девушка продолжает звать на помощь. Наконец возле хулиганствующих «десантников» останавливаются двое молодых людей).
Первый молодой человек: — Ребята, хватит вам издеваться над девушкой. Отпустите ее!
Второй молодой человек: — Это наша девушка. Давайте разойдемся по-мирному: вы ее отпускаете, мы без шума уходим.
Первый «десантник»: — А кто вы такие, чтобы нам условия ставить? Если недовольны, вон к ментам обращайтесь!
Второй молодой человек (спокойно): — Мы студенты. На занятия опаздываем.
Второй «десантник»: — Девушка никуда не пойдет. Отныне она наша – будет обслуживать «десантуру». Так, девочка моя? (делает попытку обнять).
Девушка: — Я никогда не буду вашей. Понимаете: ни-ког-да!
(Второй десантник зажимает ей рукой рот и толкает от себя. Девушка падает на землю, ударяется головой о бордюр и затихает…).
Первый молодой человек (обращается к своему товарищу): — Мовсар! Попробуем сначала вырубить двоих покрепче. Я – того, кто стоит слева, ты – справа…
Второй молодой человек: — Хорошо, Валид!
(Молодые люди без проблем двумя-тремя ударами из восточных единоборств валят с ног двоих десантников, но третий успевает снять солдатский ремень с пояса и с размаху бьет бляхой по голове Мовсара. Тот, схватив голову руками, опускается на корточки. В следующий момент Валид резкими и точными ударами посылает в «нокаут» двоих соперников сразу. Подбегает к Мовсару).
Валид: — Что с тобой, брат?!
(Мовсар не реагирует на обращение товарища).
Валид: — Крепись, родной! Сейчас вызову врача! Ты только держись!
(На место происшествия приходит наряд милиции, а следом – и врачи скорой. Мовсара на носилках уносят).

Действие пятое.
Гудермес. Сквер. Бауди, Умар и Вера слушают рассказ Романа о случае в Краснодаре 21-летней давности.
Умар (с недоумением): — И почему ты решил рассказать нам о той разборке молодых людей? Мы вроде бы говорим о политике и военных событиях в Чечне?
Роман: — Мы говорили и обо мне тоже. А то, что я рассказал, как раз проливает свет на мою позицию относительно того, кто есть кто для меня в этой жизни.

Умар: — Это уже интересно.
Роман: — Сначала я вас познакомлю с той самой девушкой, за которую заступились молодые люди. Она сидит перед вами… Это – Вера, моя жена… А завтра я вас познакомлю и с теми смельчаками, бросившими вызов горе-десантникам. Они обещают приехать. Мы договорились встретиться в Гудермесе. Сегодня это степенные семейные люди. У них у самих растут прекрасные сыновья. Пошли по стопам отцов-спортсменов, именитые каратисты.
Бауди: — Рома, погодь – ты все равно будешь скромничать, но Умар это должен знать. Может, и очерк потом напишет о благородстве отдельных людей…
Роман: — Подожди, брат, я не сказал главного. Вы знаете, тогда в краснодарском парке Вера ждала меня, но я немного опоздал на свидание. А Валид и Мовсар, так зовут этих ребят, вовсе не знали Веру и никогда ее не видели. Они просто шли на тренировку и не смогли пройти мимо, когда увидели девушку в беде. Другие не вмешивались, убежали, а они не смогли! Неужели, Умар, ты допускаешь, что я мог после этого убивать чеченцев?! Да никогда!
Вера: — А я долгое время не могла смириться с тем, что из-за меня серьезно пострадал человек. Мовсар долгое время лечился в Краснодаре, постоянно его мучили головные боли, то и дело случались психические отклонения. Мы его постоянно навещали. Бауди помог Роме встать на ноги, подтянул к своему строительному бизнесу. И вместе они профинансировали успешное лечение Мовсара в Германии.
Бауди: — И это не все. Пока некоторые гуляют по Европе, Роман решил вложить свои знания, мастерство и опыт при строительстве значимых объектов в Грозном. Так что в сегодняшнем красивом облике нашей столицы есть и его лепта…
Умар (обращаясь к Роману): — Неужели в Краснодарском крае ты не востребован, как классный архитектор?
Бауди: — Я за него отвечу. Он в Краснодаре имел и работу, и имя. Но приехал в Чечню, чтоб приложить руку в позитивные преобразования. Рома видел, как военные крушили этот город, и посчитал своим долгом его возродить. По-моему, это благородно, не так ли, Умар?
Умар (встает, подходит к Роману, протягивает ему руку): — Ассалам Алейкум, Роман! Я тронут, честно… С меня – хороший очерк. Вы с Бауди достойны быть его героями!
Роман: — Мы чудно провели вечер. Предлагаю завтра вместе встретить наших спортсменов – Валида и Мовсара.
Вера: — Я согласна. Хочу их познакомить со своими сыновьями. Гости, точно, будут рады этой встрече…
Умар: — Что бы это значило?
Вера: — Моих сыновей зовут Валид и Мовсар…
Бауди: — Вот и славно! Встречаемся завтра в полном составе. Как говорится, место встречи изменить нельзя!

Конец.