Миротворец и люди войны

Свой рассказ я хочу начать словами великого человека Ахмат-хаджи Кадырова (Дала г1азот къобалдойла цуьнан): «Пусть восторжествует справедливость». С Ахмат-Хаджи Кадыровым я познакомился в 1971 году, когда нам довелось работать вместе. Жили мы в одной комнате общежития, ели и пили в одной столовой. Больше года мы работали вместе, и я многому научился у Ахмат-Хаджи Кадырова: его доброму отношению к людям и уважению друг к другу. И очень нравилось, как он умел принимать мудрое решение в любой сложной ситуации. Ахмат-Хаджи был на один год старше меня, поэтому я всегда считал его своим учителем и гордился им. С тех пор минуло много лет. Наша вторая встреча состоялась в Грозном в 1990 году. Поинтересовались друг у друга о родных и близких, о здоровье и делах. В ту пору СССР был на грани развала, в стране царил хаос, расплодились разного рода группировки, которые занимались воровством и убийствами. А после в Чечне процветал ваххабизм со своими грязными законами. Ваххабиты несли смуту, как бы опираясь на шариат. Вследствие всего этого беззакония на территории Чеченской Республики начались военные действия. Стремящиеся к власти случайные чиновники, не умеющие принимать правильные решения, организовали собственные бандгруппы. В республике вошло в норму воровство и похищение людей. Часты были слухи типа «вышел из дома и не вернулся». Люди стали опасаться за свою жизнь даже в собственных домах, потому что люди в масках, камуфляжных формах и с оружием в руках свободно разъезжали по республике. Так мы шли к войне. А она не щадила никого: ни женщин, ни детей, ни стариков. Мертвых отчасти приходилось хоронить ночью из-за авиа- и артобстрелов. 200 тысяч убитых и без вести пропавших – таков результат всей этой гибельной вакханалии. В такое ужасное время народу как никогда нужен был мужественный, умный, решительный и мудрый лидер, который вывел бы его из горнила войны. По воле Всевышнего им и оказался Ахмат-Хаджи Кадыров, он обладал всеми качествами миротворца. Ахмат-Хаджи объявил бойкот беспределу и беззаконию. Он успевал везде, где нарушались права человека. До начала первой чеченской кампании я работал в МВД г.Грозного. Когда война оказалась на пороге Грозного, сотрудников МВД распустили по домам. Оказавшись без работы, я остался дома, ухаживая за больным отцом. В Ножай-Юрте, в тупору как и
в некоторых селах, действовал федеральный закон, но были населенные пункты, в которых ичкерийские власти установили свои порядки. Не стало исключением и село Беной. Там главным лицом в штабе был в то время всем известный генерал Магомед Хамбиев. Хочу сразу оговориться, что Магомед представляет большой и уважаемый тейп, и он никогда не участвовал в беспределах и убийствах. Наоборот, он старался защищать наш район и помогать бедным. Гендерген – село моих предков, расположенное в двух километрах от Беноя. В то время я жил там со своими родителя
ми. В один из дней я решил проведать своих родственников, живущих в Гудермесе, Джалке и Аргуне. Транспорта своего не было, и я пешком добрался до Беноя. Там повстречался со своим старым знакомым, который также собирался в Гудермес. Дорога пролегала через несколько населенных пунктов. Федеральные войска ее не контролировали, поэтому участники НВФ свободно передвигались по ней. Уже вечерело, когда мы добирались до Саясана. Вдруг проезжающая мимо «Нива» остановилась, чтобы подвезти нас. Поздоровавшись, мы сели в машину и двинулись дальше. Из разговора водителя мы поняли, что он является племянником Басаева Шамиля. При нем были автомат и пистолет «ТТ». Когда мы проезжали Шуани, мой знакомый повернулся ко мне и дал понять, что водителя нужно «кинуть». Я понял, что он имеет в виду. Недолго думая, я резким движением схватил его автомат и велел остановить машину. Испугавшись, он дернул за ручник и выскочил, следом за ним спешились и мы. Не успел он вытащить пистолет, как я дал очередь между его ног, но ему удалось убежать, прыгнув с небольшого обрыва. Мой напарник погнался за ним, и оба они скрылись в темноте. Я долго звал товарища, но он так и не вернулся. Оставаться здесь было небезопасно. Ничего другого не оставалось, как сесть в остав
ленную беглецом машину и поехать обратно в Беной. Обыскав машину, я нашел несколько цинков с патронами, одноразовые гранатометы, несколько штук гранат, 2 автомата и разгрузки с полной экипировкой. Хорошо вооружившись, я поехал в Булгат Ирзу к одному знакомому, чтобы переночевать у него. Рано утром я покинул это село, чтобы не подвергать опасности своего знакомого, так как наверняка меня уже искали. Вскоре до меня дошли слухи, что вооруженная группа людей окружила мой дом и ведет тщательный обыск. Мои сельчане уже были в курсе о произошедшем и, по правде сказать, не все одобряли мои действия. Хотя готовых мне помочь тоже было немало, так как мои сельчане не любили этих вооруженных бандитов. Скрываться мне пришлось больше недели, спал по несколько часов в сутки, но домой возвращаться я не спешил, потому что риск повторного появления бандитов был велик. Я не мог подвергать свою семью опасности. Как оказалось, мои тревоги были ненапрасны: басаевцы еще трижды приходили и обыскивали наш дом и каждый раз уходили ни с чем. Все эти сведения я получал от односельчан, за что я им до сих пор благодарен. Однажды вечером я поехал домой в свое родное село Гендерген. На следующее утро во двор вбежал мой дядя и сообщил, что к селу подъезжает колонна из легковых автомобилей. Вооружившись, я выбежал к дороге и спрятался за кустами, готовый к обороне. Спустя несколько минут появились машины, каждая с полным экипажем. Вооруженные ребята высадились и начали занимать позиции. Одного я узнал сразу – это был Шамиль Басаев. Он с кем-то вел переговоры по рации, но, к сожалению, я не слышал, о чем говорит. Разделившись, они стали меня везде искать. Порой до моего слуха доходили недовольные возгласы моей жены, но ее никто не желал слушать. В это время в мою сторону направился один из опричников Басаева, с которым мы когда-то были знакомы, но увидев дуло автомата, он немного растерялся и приставил к губам указательный палец, дескать, «молчу». Повернувшись к своим, он сказал: «Если его нет дома, кого мы здесь ищем?». К моему счастью, недовольные результатом они сели в свои машины и уехали. В тот же день мой дядя позвал меня к себе и велел вернуть им оружие. Ослушаться его я не мог, поэтому оставил все оружие дома. Сказав жене, что если те вернутся, то пускай забирают свой товар, я поехал в сторону Беноя.