Миссия мира

В первой половине февраля 1995 года со мной встретился незнакомый для меня человек, который представился как Ахмед Азимов – уроженец села Бачи-Юрт, проживавший в ту пору в Гудермесе. На меня он вышел в надежде мобилизовать с моей помощью общественных лидеров для ведения мирных переговоров с «федералами» (тогда так называли российских военных).
Ахмед на поверку оказался инициативным, грамотным и ответственным человеком, и руководствовался соображениями, что нужно встретиться с любыми влиятельными людьми, имеющими «голос» в решении вопроса по наведению конституционного порядка в Гудермесе.
- У меня есть точная информация, что на днях в станице Червленная будет проведено выездное совещание новых республиканских руководителей и солидных федеральных чиновников, после чего там же состоится встреча с мирным населением, — сообщил Ахмед.
Далее он выразил готовность предоставить для поездки свою машину и следовать с нами в Червленную.
…Первым делом мы собрались в мечети у имама Магомеда Цуцаева. Также активно подключились к нашей инициативе лидеры общественного движения Тахир Дадагов и Абдул-Вахид Магомадов. Имам нас хорошо выслушал и сделал вывод, что для установления мира и во имя спасения человеческих жизней следует использовать любой шанс, и он благословил нас на поездку.
Таким образом, в морозное февральское утро мы двинулись в дорогу в направлении Хасавюрта. После Герзель-Аула были усиленные посты, но нас особо не проверяли: российские военнослужащие с почтением относились к сидящему впереди Тахиру Дадагову: он, действительно, солидно выглядел в «европейском» одеянии и с папахой на голове…
В Хасавюрте мы встретились с начальником милиции и с другими представителями силовых структур, которые обязались организовать нам «зеленый свет» через Кизляр до самой границы Чечни.
Без проблем мы доехали до первого поста на чеченской территории, где нас остановили и тщательно проверили. Я смотрел на российских военнослужащих, и мне показалось, что они совершенно не готовы к боевым действиям: нас окружали щупленькие ребята, скорее всего, из русских деревень, которые толком не умели держать автомат, офицеры на них то и дело кричали, но те как завороженные смотрели на нас, зная, что мы пришли с миром.
А один солдат, грязный, с прокопченным лицом (видимо, долго грелся у костра) подошел к Тахиру и пристально смотрел на него, не зная, как обратиться. Внешний вид нашего вожака действительно сильно контрастировал с тем, что мы видели вокруг: в длинном черном пальто, из-под которого виднелась белая рубашка с черным галстуком, высокий, подтянутый – он и вправду производил благостное впечатление. Да и мы сами были прилично одеты, и, наверное, не были похожи на людей, пришедших с прифронтовой зоны…
Этот плюгавенький малый, тихо и как-то жалобно смотревший на Тахира снизу вверх, наконец, спросил: «Отец, скажите, пожалуйста, когда все это закончится?». Ответ последовал молниеносно: «Скоро, сынок, скоро!» — при этом Тахир слегка похлопал солдата по плечу…
Потом, возвращаясь, мы то и дело смеялись, вспоминая этот эпизод, мол, сами приехали в Червленную за миром, а военные ждали его от нас…
В одном из административных зданий мы присутствовали на встрече армейского начальства с местным населением и не увидели, чтобы стороны быстро нашли общий язык. Жители апеллировали тем, что мир устанавливают за столом переговоров, а не проливая кровь женщин и детей снарядами пушек и танков. Российские генералы с трудом находили оправдание тому, что большое кровопролитие в Грозном все же состоялось…
Затем нас повели к месту проведения переговоров: это была железнодорожная станция, где находилось большое количество хорошо экипированных здоровых и сильных спецназовцев. Потом нам сказали, что это были ребята из «Альфы».
Мы поднялись в спецвагон, специально сделанный для совещаний. Нас, 6 человек, усадили в ряд (к нам в Червленном присоединились жители Гудермеса Адам-Хаджи Берсанов и Рамзан Вашаев), а напротив расположились как генералы, так и высокопоставленные чиновники, представлявшие ельцинскую власть на Юге России во главе с В.Егоровым. Именно он наряду со С.Степашиным – директором ФСБ России, вел переговорный процесс.
Никто из нас не имел опыта проведения судьбоносных переговоров, но наши авторитеты держались молодцом. Выступили Берсанов, Дадагов и Магомадов, которые в один голос заявили, что скорая атака на Гудермес лишь усугубит ситуацию, дескать, в этом случае «вторую столицу» ждет участь Грозного.
Нам дали понять, что военные действия – не в интересах ни гражданских властей, ни подразделений Минобороны и МВД.
- Самый лучший вариант: если местное население повлияет на боевиков, и те покинут город, — таково было резюме В.Егорова.
В этом направлении нами работа уже велась: были встречи с командирами сил сопротивления, с начальником милиции, и нас заверяли, что они сделают все, чтобы город и его жители не пострадали. Правда, мы не выходили на Радуева, зная, что тот обречен поддерживать Дудаева до конца. Но он и среди «своих» особым авторитетом не пользовался.
У нас было, чем аргументировать свою позицию, и имели свои веские доводы. Во-первых, созданный при мечети Совет старейшин действительно активно работал в массах и не пасовал перед трудностями. Была еще одна общественная организация – Антивоенный комитет во главе с Алауди Хадисовым, который вплотную работал с молодежным активом. Ставка делалась на крепких, мужественных и даже дерзких ребят, способных постоять и за себя, и за других. В эту группу входил и я с функциями «замполита», и практически все наши сборы проводились у меня дома…
Мы также выложили свои соображения на предмет сроков освобождения Гудермеса, дескать нужно подождать с операцией до первых погожих дней весны, иначе при более ранних сроках и при неблагополучном стечении обстоятельств у жителей возникнут определенные материальные трудности из-за холодов.
И в этом вопросе мы нашли понимание: нас заверили, что до середины марта операция не начнется. В оставшийся месяц мы должны были активно поработать в рамках недопущения военных действий в городе. Итоги переговоров нас удовлетворили. По приезде домой несколько раз были проведены сходы граждан с привлечением общественных лидеров из сел Гудермесского района, а также состоялись встречи с влиятельными командирами сил сопротивления. В нашей работе хватало и риска. К огромному сожалению, не обошлось без потерь. В одной из стычек были убиты прекрасные, мужественные ребята, друзья по жизни Ахмед Магомадов и Казбек Садыков. А через некоторое время бандиты поздним вечером вероломно напали на Хамзата Черкесбиева, он был застрелян в 30 метрах от своего дома.
Их имена навсегда останутся в памяти людей. Они были жизнелюбивы и умели дарить людям радости. Никогда не пасовали перед нечистью, очень хотели жить в цивилизованном обществе в освобожденном от преступных элементов родном Гудермесе. Они погибли за свои светлые идеалы, но остались жить не только в памяти жителей улиц, названных их именами, но и всех людей доброй воли, которые сегодня стоят на страже мира и благополучия.
Дала гечдойла царна! Дала декъалбойла уьш!
…Гудермес был освобожден от боевиков 16 марта 1995 года. В тот день практически в городе боевые действия не велись, не было людских потерь и разрушений.