И наступил 37-й год...

В Гудермесе, в так называемом поселке Кирпичный, живет пожилая женщина по имени Рукият. По фамилии она Салиева. Рукият может говорить об истории своей семьи долго и… гордо. И ей есть, что вспомнить, начиная с середины 30-х годов, когда проходили события одно круче другого, а ее детская память хранит практически все, что видела, слышала и просто знала.
Ее отец Лема был один из нескольких образованных людей чеченской национальности в Гудермесе. Являлся активным строителем страны Советов. Тяжелые были времена: утверждалась новая система власти и самого общества. «На ходу» рождались идеи, их подвергали апробации, ошибались, вновь искали другие варианты… Это было время грандиозных строек на фоне всеобщей бедности, время тотальной ликвидации безграмотности при жестоких гонениях на духовных авторитетов… Время массовых лишений и время серийных подвигов…
Из досье «Г». Салиев Лема Салманович – член КПСС с 1930 года. С марта 1925 в течение 3-х лет был секретарем ячейки станции Гудермес. Следующие три года и три месяца – с марта 1928 года по июнь 1931 года – секретарь Гудермесского райкома ВЛКСМ. (Годы спустя его внучка Роза Аюбова в течение 4-х лет также возглавляла гудермесский комсомол…)
В начале лета 1931 года Лему Салиева назначили заместителем председателя, а вскоре – и председателем Гудермесского райисполкома. С августа 1933 года по декабрь 1934 года – он инструктор Чеченского облисполкома, откуда на несколько месяцев был направлен в село Гойты, чтобы поднять там колхозное движение. В феврале 1935 года был назначен председателем Старо-Юртовского райисполкома.
Последняя должность в его трудовой, партийной и хозяйственной деятельности – заведующий райземотделом Гудермесского района…
Рукият хорошо помнит отдельные эпизоды из жизни отца, и все они наполнены позитивом. Она с гордостью говорит о том, что и сегодня в ее родном Гудермесе стоят здания, которые были сооружены по указанию Лемы Салиева в пору, когда возглавлял Гудермесский райисполком (бригадный дом железнодорожников – на ул.Х.Исаева, напротив гимназии №3, а также здание средней школы №3, ныне – УПК). Перед ее глазами стоят благодарные жители села Гойты, которые с сожалением провожали ее отца после успешной работы в качестве председателя в колхозе им.Кариба. Схожая картина была и в Старо-Юрте (ныне – Толстой-Юрт), когда местный актив устроил трогательные проводы делового и порядочного руководителя местной исполнительной власти. Помнит она и длинный обоз с зерном, следующим со стороны Илсхан-Юрта в Гудермес. Лема тогда не скрывал своей радости за высокий урожай…
Но наступил 1937 год. И весь психологический подъем, все победы и успехи в народном хозяйстве рухнули в один день – 16 октября: Лему арестовали. Было ему в ту пору 35 лет. А за одно с ним – брата Лечу и жену Падам. Их держали взаперти в железнодорожном клубе.
Семилетняя Рукият с родственниками «дежурила» у ограды территории кинотеатра. Шальная девочка попыталась пролезть через калитку, и ее издалека заметил отец… И тот крикнул ей: «Иди домой! Быстро! Учи уроки!»… Такое было у него отношение к знаниям…
Это были последние слова, которые она слышала из уст родного папы. Они надеялись, что отца скоро отпустят, уж больно высок был его авторитет в Гудермесе. Но его судьба предопределена: был одним из лучших сыновей земли гудермесской, а это уже был «криминал», ведь забирали самых достойных. Практически не было шансов, что его освободят: репрессивная машина работала на всю мощь, и самые лучшие сыны Отечества были обречены на гибель. Более «везучие» попадали в ГУлаг, где живые завидовали мертвым…
Судом «тройки» НКВД 10 декабря 1937 года Лема Салиев был приговорен к расстрелу. Леча провел 10 лет в Магаданской области, в «Северовостлагере». Был освобожден 17 октября 1947 года, но погиб от рук бандитов, оказавшись на воле. Собирался в Киргизию, где тогда находились депортированные Салиевы. Даже в письме известил о своих планах, которым не суждено было сбыться. Его прах был предан земле на территории лагеря…
Падам выпустили из заточения после этапирования мужа. В крайне сложных жизненных условиях она выходила детей – четырех дочерей. Это была героическая женщина – стойкая, мужественная, волевая. В 1941 году была отправлена на трудовой фронт, работала вместе с мобилизованными земляками в создании оборонительных объектов вблизи Грозного и Гудермеса. Была ударником труда.
После репатриации Падам предприняла огромные усилия, чтобы возвратить отцовский дом, но этого ей не удалось. Она писала письма во все инстанции, чтобы Лема и Леча Салиевы были реабилитированы. В 1960 году на ее очередной запрос пришел ответ, что Постановлением Президиума Верховного Суда Чечено-Ингушской АССР от 26 декабря 1959 года дело в отношении Лемы Салиева было прекращено за отсутствием состава преступления. Также был реабилитирован и его брат Леча.
Падам ушла в мир иной в январе 1996 года, успев на себе испытать и ужасы первой военной кампании в Чечне. Похоронена на родовом кладбище в селе Майртуп. А на кладбище, что на окраине Гудермеса, стоит чурт братьям Леме и Лече Салиевым. Рядом нет могильного холмика. Так жестоко молох сталинской тирании прошелся по семье Салиевым за то, что они… верой и правдой служили Отечеству и стали жертвами от рук правителей.
Сама Рукият по возвращении на историческую родину работала и в сельском хозяйстве, и на производстве, всегда числилась передовиком, активисткой, правофланговой в коллективе. Особенно высок был ее авторитет, когда работала в дружном и в производственном плане – сильном коллективе завода медицинских инструментов. Не раз ее выбирали депутатом городского и районного Советов, возглавляла женсовет родного предприятия. И не счесть ее грамот, почетных знаков и медалей. Рукият никогда не забывала о наказах избирателей, жила их чаяниями и заботами. П потому оставила о себе добрую память у земляков. Служила примером для дочери Ровзан. В Гудермесе ее больше знают, как Розу Аюбову. Лидер гудермесских комсомольцев в 70-е годы. Занимала ответственные должности в Гудермесском горкоме партии, в Ачхой-Мартановском райкоме, затем и в обкоме.
Вырастила прекрасного сына Рашида – большого специалиста по современным компьютерным технологиям.
В их доме невольно погружаешься в историю Чечни и ее многострадального народа. Богатый домашний архив позволяет окунуться в любой исторический пласт 20 века. И понятны чувства и Рукият, и Розы, когда они достают святые домашние реликвии в виде отдельных документов, старых газет, книг, фотографий и, дополняя друг друга, рассказывают о самых близких для них людях, которые обречены навсегда остаться в обойме лучших сыновей Гудермеса.
Светлая память славным сынам Чечни, не запятнавшим свои честь и достоинство в годы сталинских репрессий!
Дала декъалдойла шу! Дала г1азот къобалдойла!