Новогодний штурм Грозного

11 декабря 1994 года, с того самого дня, когда министр обороны России Павел Грачев обещал «взять Грозный одним полком», началась первая «чеченская» война. Огненным смерчем
прошлась она по каждой семье. В первых числах ноября 1994 года в Кремле собрались на экстренное заседание члены Совета безопасности России — президент Борис Ельцин, премьер Виктор Черномырдин, глава Госдумы Иван Рыбкин и председатель Совета Федерации Владимир Шумейко. Участвовали и руководители всех силовых ведомств и
спецслужб. По свидетельству центральных СМИ, высокопоставленные мужи решали всего один вопрос: начинать войну в Чечне или нет? С докладом на заседании выступал министр обороны Павел Грачев, заявив, что «мы там наведем порядок». Но парадокс или откровенное
двуличие, за ввод войск в Чечню проголосовали все присутствующие, кроме
самого Грачева. Он впоследствии так и подтвердил: «Я был единственным, который выступил на том злосчастном Совете безопасности против военных действий в Чечне».
Тогда Черномырдин предложил Ельцину поменять министра обороны. Но
президент решил оставить Грачева в своей должности и поручил ему «в двухнедельный срок составить план ввода войск в Чечню». Грачев принял правила игры, чтоб остаться в кресле министра обороны и взвалил на себя ответственность за войну. Ельцин после секретного заседания Совбеза подписал Указ «О мерах по укреплению правопорядка на
Северном Кавказе». В нем же он выдвинул боевикам ультиматум — сдать оружие до 15 декабря 1994 года. Это произвело эффект разорвавшейся бомбы, и боевики начали не сдавать, а закупать оружие. Тогда, не дожидаясь срока окончания ультиматума, 11 декабря
российские войска получили приказ вступить на территорию Чечни. Поспешность операции была вызвана тем, что дудаевские информаторы протрубили на весь свет: «Чечня готовится выйти из состава России». В Кремле знали, если это случится, страна просто
распадется на части. С Дудаевым пытались договориться почти все ключевые политики и генералы. Среди них был и командующий ВВС, генерал армии Петр Дейнекин, под руководством которого на протяжении нескольких лет служил Джохар Дудаев. Командир тяжелых бомбардировщиков Дудаев считался одним из лучших офицеров. Но встреча не принесла успеха. Дейнекин так и доложил Верховному: «Дудаев категорически отказался вернуться в армию, мотивируя это тем, что избран чеченским народом и он не может пойти против его воли». Грачев в Грозном тайно побывал 6 раз, но тоже безуспешно. Последняя их встреча произошла, когда Генштаб России уже разработал план ввода войск в Чечню.
Война очень нужна была правящей верхушке, компромисс ее уже не устраивал.
Встал вопрос, кто возглавит операцию. Предпочли, что на эту роль более подходит генерал армии Владимир Семенов, занимавший тогда пост главнокомандующего сухопутными войсками. Женатый на чеченке, к тому же уроженец Карачаево-Черкесии, по словам Грачева, он более всех подходил на эту роль. Семенов отказался и был уволен «...за действия,
порочащие честь и достоинство военослужащего и несоответствие занимаемой должности». Не только Семенов, но и десятки других генералов отказались возглавить эту бесчеловечную операцию. По свидетельству Грачева, один не захотел из-за того, что был с первой
минуты против ввода войск, другой сослался на усталость, третий сказал, что
с сердцем плохо стало еще в Афганистане... За невыполнение приказа Верховного Главнокомандующего в 30-е и даже в «застойные» 70-е годы прошлого столетия с такими «отказниками» обошлись бы круто. Но в 1994 в разболтанном государстве с его «гнилой верхушкой» было возможно и не такое. Тем не менее нужно воздать должное честным генералам, не пожелавшим проливать кровь в своем Отечестве. Отказался командовать войсками Северокавказского военного округа и генерал-полковник Алексей Митюхин,
не подписавший за свою бытность ни одного боевого распоряжения. Его примеру последовал и заместитель командующего сухопутными войсками Эдуард Воробьев, заявив, что войска не подготовлены. Отказ его Грачев расценил как предательство... К началу операции 11 декабря 1994 года армия фактически оказалась обезглавленной. Министр обороны уволил всех своих заместителей. Рядовые солдаты и офицеры не могли не выполнить приказа. Жившие под командованием своих генералов, докладывавшие им об учениях и стрельбах, об успешной боевой и политической подготовке, перед штурмом Грозного они просто не знали, под чьим началом идти в бой. Грачев при таком положении в армии делал вид, что все в ажуре. А раз так, то по плану, разработанному Генштабом, 11 декабря в Чечню российские войска
вошли с трех направлений: Моздокского через Осетию, Владикавказского через
Ингушетию и Кизлярского с территории Дагестана... Накануне штурма Грозного 31 декабря войскам определили маршрут: «Восток, Запад, Северо-Восток и Север». В группировке войск «Север» самарский полк и 1-й штурмовой отряд возглавлял подполковник Семен Бурлаков. Заняв аэропорт «Северный» и разминировав несколько мостов, отряд двинулся к центру Грозного, но неожиданно попал под шквальный огонь боевиков. Для того, чтобы сломить их сопротивление, командование решило обработать квартал артиллерией, отдав колонне приказ «Полный назад!» В моем журналистском блокноте сохранилась запись того периода, когда
офицер по Центральному телевидению с горечью говорил: «Мы всю колонну оттянули назад. На доукомплектование получили абсолютно необученных механиков-водителей, которые умели только заводить машины и трогаться с места. При маневрировании машина наезжала
на машину, получалась страшная давка. Тем временем по приказу бывшего полковника советской армии Аслана Масхадова боевики подтянулись к центру Грозного и заняли выгодные позиции». Бурлаков же, выйдя из «пробки», продолжил движение к железнодорожному вокзалу с истребительным отрядом. Здесь занимала оборону майкопская бригада с комбригом Савиным. В привокзальных строениях она заняла оборону, когда
с масхадовцами завязался кровопролитный бой, который не прекращался почти сутки. На помощь не пришли ни один танк, ни один БМП, не прилетела авиация. Все тот же офицер говорил: «Если бы тогда генералы не переваливали друг на друга ответственность, выполнили то, чему их учили в академиях, бессмысленного новогоднего штурма быть не могло. Празднующие новогоднюю ночь не услышали комбрига Ивана Савина, чей голос звучал
в радиоэфире: «Ведем огневой бой..., я — 10-й... ранен, БМП выведен из строя, прием..., я — 10-й..., я боевой...» Зная, что поддержки уже не дождаться, уцелевшие бойцы в зале ожидания
вокзала решили прорываться к своим на оставшемся БМП. Но попали в засаду
боевиков. Погибли все, а труп Савинаобнаружили только в марте... Баранову повезло больше. Раненый, он выпал из горящего БМП и оказался в овраге. Его подобрала русская женщина, две недели выхаживала, после чего сумела вывести на российский блокпост. Большинству же участников новогоднего штурмане суждено было выбраться из
Грозного. Погибли 81-й самарский полк и 131-я майкопская бригада...
Изложенное можно дополнить данными из досье «Комсомольской правды» от 6 января 1999 года: «На 1 января 1995 года общая численность личного состава всех силовых структур, задействованных в операции по установлению конституционного строя в Чеченской Республике, достигла пяти дивизий. Почти восьмикратное превосходство над вооруженными отрядами Дудаева. А Грозный еще не взят. И это — на 21-й день операции!»
В «Комсомольской правде» от 6 января 1999 года в статье «Штурм Грозного: как
это было» корреспонденты Сергей Прокопенко и Виктор Баранец пишут: «Когда командир Краснодарского корпуса генерал Пуликовский вышел к Грозному, разведка доложила о странной ситуации: «Противник не наблюдается». Осторожный комкор долго стоял в размышлении, не решаясь войти в город. Доложили о ситуации в штаб Объединенной группировки в Моздоке, где, как выяснилось позже, полным ходом шло праздничное
виночерпие. Оттуда практически вслепую распорядились: «При напролом!..» И Пуликовский попер. В авангарде шла 131-я Майкопская бригада его корпуса... Молодые, необстрелянные ребята. За сутки их перестреляли...» Никто не понес ответственности за кровавую бойню. Министра обороны Павла Грачева за проваленный штурм Грозного не уволили, ему даже не объявили выговор. Его освободили от поста только тогда, когда это потребовалось Ельцину, идущему на президентские выборы: ему нужна была громкая отставка. И Грачев подал рапорт: «Прошу освободить меня от занимаемой должности в связи со сложившимися обстоятельствами». Но и тогда его не уволили, одев тогу секретаря Совета безопасности России. Но память живет. Командир части десантников полковник Александр Ленцов в той же статье признается: «Я часто вспоминаю новогоднюю ночь 1995 года. И вспоминаю ее с чувством стыда за Отечество! Ночь. Кромешный ад. Горят танки. Мы выносим убитых и раненых. А Россия, забывшись в новогоднем бреду, забыла о нас, посланных погибать».
Такое не забывается!
P.S. Павел Грачев будет долго работать в окружении Ельцина. Уволят его
ровно через два дня после смерти последнего. Бывший главком сухопутных
войск Владимир Семенов будет избран президентом Карачаево-Черкесии. Его
заместитель Эдуард Воробьев станет депутатом Госдумы РФ. Константин Пуликовский, уволившись из армии, станет представителем президента РФ на
Дальнем Востоке. Заместитель командующего СВО Геннадий Трошев погибнет в авиакатастрофе. Командир Кантемировской танковой дивизии генерал-майор Б.Н. Поляков
подал рапорт об отставке, отказавшись от участия в контртеррористической
операции на территории Чеченской Республики. За отказ возглавить военную операцию
в Чечне указом президента РФ Ельцина были отправлены в отставку: генералполковник Борис Громов, генерал-полковник Георгий Кондратьев, генералполковник Валерий Миронов. Более 500 кадровых офицеров ушли из армии без выходных пособий и права на пенсию.
Честь и слава этим офицерам российской армии! Первые 10 дней войны в Чечне обошлись России в 400 млрд. рублей. В период первой войны из 428 чеченских сел 380 были подвергнуты бомбардировкам. Уничтожено 70% жилья, полностью или частично разрушены 50 сел, свыше 46 тысяч домов. По некоторым оценкам, в этот период погибли 120 тысяч мирных жителей, в том числе 5 тысяч детей, около 700 тысяч человек стали беженцами…