Слово о материСайд-Альви ЛУЛУЕВ

Солдата забывают все: и друзья, и родные, и любимая. Только одна женщина помнит его и с нетерпением ждет возвращения. И женщина эта – мама! Из моего дембельского альбома
Нана! Как много тепла и добра кроется в этом слове! С детских лет я чувствовал какое-то необыкновенное его притяжение. На всех языках мира оно звучит одинаково нежно, тепло и ласково, и вобрало в себе все самое лучшее, что дано человечеству. Практически созвучно чеченскому «нана» русское «мама»… Женщина всегда занимала и занимает особое место в чеченском обществе. Она никогда не была ущемлена в своих правах, а к ее мнению всегда прислушивались. Ее всегда уважали и ценили, берегли, защищали, как зеницу ока. Еще с давних времен чеченцы жили как одна большая семья, в которой отсутствовало классовое расслоение. Однако были старшие и младшие, младшие всегда слушали старших, даже если не состояли в родстве. При этом никто не смел злоупотреблять послушанием, не использовал его ради личного обогащения или удовлетворения личных нужд. Именно на старших лежала ответственность за судьбы всех членов общества, они обязаны были держать себя в узде нравственности, служить примером для подрастающего поколения. В таком обществе в принципе невозможно ущемление по какому-либо признаку. Каждый человек, живущий в этом обществе, четко знал свои права и обязанности. Они были настолько упорядочены, что невыполнение их приводило к самым тяжелым и непредсказуемым последствиям. И женщины в этой системе играли главенствующую роль в воспитании детей, являясь ключевым звеном в отношениях между отцом и детьми. Именно женщина, ее мнение служило мерилом для поступков настоящих мужчин. Никто не хотел, чтобы женщины отзывались о нем плохо… Женщина, как опытный дипломат, улаживала все возможные конфликты внутри семьи, сохраняя тонкую грань отношений. Умела представлять главу семьи как настоящего героя, создавала из него в глазах семьи, односельчан образ каменной стены, за которой чувствовала себя свободной и защищенной. Так поступала и моя мать Асет. А отцу нашему приходилось соответствовать, и он соответствовал этому образу, формирование которого началось еще в раннем нашем детстве нашей матерью. Я всегда прислушивался к голосу матери: слова ее были мудрые, взвешенные, соответствующие логике. Отец напрямую редко разговаривал со мной и с братьями, субординация соблюдалась неукоснительно, здесь не было места сентиментальности. Он всегда был серьезен, строг и справедлив. Мать никогда не сажала нас вместе с отцом за обеденным столом, каждый знал свое место… А как я любил укладывать галушки на подносе, помогая маме?! Она во мне души не чаяла. Я всегда старал
ся быть опорой и помощником ей в деле ведения домашнего хозяйства. Мама всегда была довольна мной и говорила «Сайд-1аьлвис 1аьвшшина до ша дешдолу г1уллакх, иза дика ойла йолуш ву» (Саид-Альви старательно делает свое дело, он обстоятельный). Конечно, меня радовала похвала матери, и я еще больше старался угодить ей, понравиться… «Асет, хьан варени ма дика хуьлу!», «Асет, хьан хичуйоьллина копаста ма дика хуьлу!» (Асет, как хороши бывают твои варенья и соленья!) — говорили наши соседи и родственники, отмечая и хваля ее кулинарные способности. Действительно, у нас всегда был большой
запас соленых, маринованных овощей и фруктов, приготовленных на зиму. Она щедро делилась всем, что имела. Асет была неграмотной женщиной, но знала очень много пословиц и народных сказаний. В том числе и такими мудрыми женщинами создавались фольклор и этикет чеченского народа. Ее уважали и любили. Она, как и отец, имела большой авторитет в семье и у односельчан. Я даже гордился ее именем, ведь такое же имя носила мать великого пророка Ислама – Мусы — одна из совершеннейших женщин Земли! Когда в Свердловске в 1983 году мне, как лучшему сотруднику тамошней милиции, выдели квартиру, она приехала в стольный град Урала и целый год провела у меня. Как приятно было чувствовать прикосновение ее нежных рук к моему одеялу, когда она укладывала меня спать как ребенка! Несмотря на мой возраст, я оставался для нее ребенком… Мы жили на 7-м этаже. Соседка — баба Лиза — целыми днями находилась с мамой. Разговаривали они каждая на своем языке, но понимали и любили друг друга. Это было уникально! Это был классический пример материнского понимания и дружбы представительниц разных народов... Управление жизненно важными процессами в обществе происходит, естественно, опосредованно. Ведь решать должен мужчина, пока женщина справляется с делами семьи, воспитанием детей. «Жена, ставшая мужу настоящей подругой и товарищем в жизни — есть великое благо, но горе тому, кому попалась непутевая или малодушная супруга», — говорят чеченцы. Но есть у чеченцев и такая поговорка: «Стаг воцчу стаге яхана зуда — яйна ю». (Женщина, вышедшая замуж за никчемного мужчину – пропащая женщина.) Говорят, что женщина способна превратить мужчину в ребенка своими непростительными проступками или сделать из него героя – в зависимости от собственного благоразумия и мудрости. В последнем и есть величие чеченской женщины, возвысившее ее до столь почетного положения в семье и обществе. Особенна и трепетна любовь к матери, которая крепнет с возрастом. Я приведу далее большой фрагмент статьи одного моего немолодого
леги-юриста, которая была опубликована в газете «Гумс» и называлась «Позднее признание самому дорогому человеку на свете – маме». Позднее — потому, что сделано это признание после того, как мать ушла в праведный мир… Но лучше поздно, чем никогда! «Мама! Никто не знает, как я тебя любил, и насколько ты была мне необходима: как душа, воздух, вода, солнце и сама жизнь… Мама! Только Аллаху ведомы мои чувства, особенно с момента сообщения о твоем уходе в вечность. Я был уверен всегда, что ты любила меня очень, и это чувство невозможно измерить никакими мерилами, существующими на земле…
Мама! Ты родила меня вдали от родины, когда всех чеченцев называли врагами народа. Мое появление на свет в большом, с непокрытой полностью крышей помещении для содержания домашнего скота, на соломенном «матраце», сопровождалось твоей радостью и непрекращающейся тревогой за дальнейшую мою судьбу. Мне не дано понять, насколько твоя душа претерпела переживаний в эти минуты, и мое воображение не в силах этого представить… Такая же тревога была у тебя и за судьбу старшего брата, и за судьбу появившейся на свет через два года сестры – детей времен ссылки. … Мама! Тебе приходилось с первых дней моего появления на свет опять браться за каторжную работу, так как мой отец преследовался властями за свою непокорность и вынужден был прятаться, редко приходил домой. Я знаю, что у вас с отцом не было времени и обстоятельств радоваться смеху детей, их первым шагам и произнесенным первым словам. Вы думали только о выживании, о родных местах, о горячо любимой родине. Мама! Ты сохранила своих детей для Отчизны и отдала тепло души и тела в надежде на возвращение в родные места… Мама! Я помню, после возвращения на родину, будучи в отчем в доме в родовом селе отца, как ты и твои сверстники переходили на казахский язык, чтобы не ранить наши детские души: вы не хотели, чтобы мы знали подробности о тягостях перенесенных потерь в далеких степях Казахстана. Тогда я не понимал этого, и мне не дано было все понять своим детским сознанием. Все это дошло до моего сознания, когда в очередной раз наш народ был подвергнут массированным бомбардировкам, когда не могли ускользнуть от этих варварских налетов люди… Мама! Я осознал это всем сердцем, когда наша республика несколько лет была изолирована от внешнего мира, когда за куском хлеба чеченцам приходилось преодолевать военные кордоны вымогателей, когда во всех бедах винили только чеченцев – и молодых, и старых. Моя душа стала пустой, когда после этих нечеловеческих усло
вий выживания на нас пустили армаду голодных и озлобленных военных, которые сметали все, а за ними следовали «контрактники» — грабители и убийцы. Самое страшное было потом: за ними шли выпушенные на свободу для наведения «конституционного порядка» отъявленные зеки, убивавшие на своем пути все живое. Они грабили, насиловали, унижали честь и достоинство безвинных людей. Это не передать словами и невозможно осознать в здравом уме! Вашему поколению и в более трудных условиях выживания удалось сохранить все родное, сокровенное веками. Мы же с самого начала разделились на «своих» и «чужих», и это продолжается по сей день. А сегодня мы вообще стали другими – алчными, зависимыми, несправедливыми… Мама! Ну что мне говорить об этом, если ты сама, наблюдая эти картины безрадостной жизни, переживая за своих детей и народ, просто «сгорела» и ушла в 67 лет на вечный покой. Аллах1-Дала декъалйойла хьо… Мама! Ты всегда гордилась мной и всячески это подчеркивала перед соседями, особенно когда я был школьником – отличником, а потом находился в должности первого лица в судебной системе республики. Ты всегда провожала меня со словами о высоком значении таких понятий, как честь, долг и справедливость… Мама! Ты, как ангел, чувствовала своих детей, наши заботы и невзгоды, наши мысли и желания, наши помыслы, а также опасности на нашем пути и их последствия. Помню, как в течение двух лет я тебя обманывал, утверждая о прохождении службы в армии младшим братом в Германии, хотя он выполнял свой долг солдата в Афганистане. Ты точно – секунда в секунду – чувствовала, как он получал ранения на поле боя. А когда он вернулся домой живым, но не совсем здоровым – с наградами на груди, ты упала в обморок… Прости меня за это… Мама! Я не забыл и вряд ли забуду, как ты неоднократно спасала меня от неминуемой опасности со стороны противоборствующих сил, которые выносили вердикты о лишении меня жизни. Спасли меня твои молитвы и милость Аллаха, который принял твою просьбу и сохранил меня для детей и потомства, и конечно, для того, чтобы творить добро. Это не забывается, и я передал твой завет своим детям, чтобы они чтили и лелеяли матерей хотя бы так, как это делал я… Мама! Моя признательность тебе не имеет границ, однако я не смогу все выразить словами, ибо нет таких слов ни в чеченском, ни в иных языках мира. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за все то, что ты сделала для меня. Спасибо тебе за твои переживания и заботу, за тепло и страдания, за жертвы ради меня. Уверен, что ты пребываешь в раю и продолжаешь нас оберегать…» Это слова человека, который признает свой долг перед матерью, родившей и воспитавшей его. Они очень близки мне. У всех у нас была схожая ситуация, разная лишь в деталях. И мы все в неоплатном долгу перед матерями!